| Вход | Регистрация |
|
|
| Главная » Статьи » Культура | ||||||||
| Отголоски шаманства в культе святых у народов Южного Дагестана Следует заметить, что к числу святых во многих случаях относили и просто лиц, хорошо знавших арабскую грамоту и совершивших хадж, но в данной статье речь пойдет не о них, а о тех, кто остался в памяти народной в качестве людей необычных, творцов чудес. Отметим еще, что нам уже случалось писать о том, что в дагестанском культе святых сохранилось множество пережитков древнейших религиозных воззрений: остаточные явления аниматизма, анимизма, антропоморфизма; реликты мощного пласта архаических верований, связанных с идеей продуцирования, с воспроизводством человека и природы, с их сохранением и умножением; реликты культа предков; пережитки шаманства1. Это последнее и является предметом нашего исследования. Остановимся на шаманских представлениях, связанных с образами отдельных святых в Южном Дагестане. Особенно ярко они выражены в преданиях о святом Шерифе-Али-бубе из лезгинского селения Ялджуг. Его пир до сравнительно недавнего времени пользовался большой популярностью и посещался верующими из лезгинских селений. К нему обращались при засухе, при бездетности, при различных болезнях, устраивали у его могилы моления с зикром. Считалось, что этот святой и после смерти выполняет просьбы. Жил он, судя по преданиям, в первой половине XIX в. Он считался странным человеком: мог внезапно исчезать и так же внезапно появляться. Так, рассказывают, что однажды он исчез в четверг и появился снова в пятницу к утренней молитве и, войдя в мечеть, обратился к собравшимся там мужчинам с сообщением о смерти одного из двух паломников из этого села в Мекке и призвал за него помолиться. Все очень удивились, Сам Шериф-Али-буба объяснил свое знание о случившемся тем, что он был в Мекке и принял незримое участие в похоронах. Через 5 месяцев вернулся в село другой паломник и подтвердил, что его спутник умер в Мекке в тот день, о котором говорил Шериф-Али-буба. Как видно из сказанного, этот святой обладал даром ясновидения и способностью к мгновенному перемещению в пространстве: как говорят информаторы, «у него земля сворачивалась под ногами». Такие же способности к кратковременному преодолению огромных расстояний проявляли Давруш-гьажи и Гапиз из селения Рича. О первом рассказывают, что однажды в Рамазан-байрам он исчез из группы мужчин, направлявшихся с кладбища в мечеть, побывал в Мекке и немного опоздал на молитву в мечеть. Гапиз, по рассказам, в присутствии людей превращался в голубя, улетал в Мекку и в тот же день прилетал. Летал в Мекку и возвращался за короткое время и Суфи Сулла из этого селения. Исчезает из селения и вновь появляется в преданиях святая Айше-гай из рутульского селения Шиназ. Однажды, когда она по обыкновению исчезла из села, ее видели в Мекке односельчане, совершавшие там хадж: она освещала им ночью дорогу лампой и просила их никому об этом не рассказывать. Когда все же после длительного молчания они рассказали об этом в селении, она исчезла совсем. Такими же способностями к телепортации обладал, по рассказам, и святой — шейх Саади из рутульского селения Ихрек. Как говорят, однажды в доме некоего азербайджанского шейха, известного своей святостью, был приготовлен хороший ужин и ему пришло на ум, что хорошо бы угостить им Саади. Саади уловил эту мысль знакомого шейха, перенесся к нему, поужинал с ним и в тy же ночь вернулся домой. Как свидетель преодоленного им пространства, к подошве его чарыка налип кусочек вечного снега с горной вершины. По рассказам, Шериф-Али-буба обладал силой воздействия на животных. Так, однажды, когда он шел по селению, за ним увязались дети, привлеченные его необычным одеянием (об этом см. ниже), они смеялись над ним, дергали за одежду, приставали с вопросами, и он не мог от них отделаться. Тогда Шериф-Али-буба пригрозил, что если не прекратят баловаться, придет волк. Ему не поверили и продолжали над ним смеяться, но вдруг дети заметили, что он смотрит куда-то в сторону, и увидели, что там появилось несколько волков, выжидательно смотревших на детей. Дети испугались и убежали. После этого Шериф-Али-буба, обращаясь к волкам, поблагодарил их и извинился перед ними за беспокойство, обещал больше не отвлекать их от дел. Волки ушли после этих слов. Надо полагать, что этот эпизод являлся зрительно-слуховой галлюцинацией, вызывать которые Шериф-Али-буба, видимо, умел. К таким же способностям этого святого можно отнести и такой эпизод: лошади, которые должны были везти повозку, на которой находился арестованный Шериф-Али-буба, не трогались с места, пока он им не приказал. Помошниками святого, исполнителями его воли выступают здесь волки, лошади — наземные животные, являющиеся в шаманстве символом средней, земной сферы мироздания. Некоторые из святых обладали даром исцелять больных. Такими способностями был наделен Шериф-Али-буба. Он лечил От всего и всех, кто к нему обращался, но и близко не подпускал тех, кто был отягощен дурными поступками. Рассказывают, как он лечил жену своего старшего брата. Она обычно позволяла себе пренебрежительное отношение к Шериф-Али-бубе, считала его ненормальным и не верила в его способности к врачеванию. Но случилось так, что у нее стала болеть рука и чем дальше, тем больше; поразив вначале мягкие ткани, рана затем дошла до кости. Она вынуждена была обратиться к Шериф-Али-бубе за помощью и тот не отказал ей. Лечил он ее своеобразно: поставив в комнате напротив, он то приближался к ней, то удалялся на несколько шагов, повторив это несколько раз. Он подошел к ней, взял ее за больную руку, плюнул на рану и на небольшом расстоянии произвел над раной несколько круговых движений, заявив напоследок, что рука больше болеть не будет. Некоторые исследователи шаманства именно лечебную функцию считают важнейшей функцией шамана2. Имеющийся у нас материал свидетельствует о том, что многим из южнодагестанских святых было присуще ясновидение. Продолжая повествование о святом Шериф-Али-бубе, отметим, как уже упоминалось выше, что и он обладал этим даром. Так, по рассказам, излеченной им невестке он посоветовал сделать жертвоприношение на те деньги, которые у нее есть. Когда она стала говорить, что никаких денег уже нет, он посоветовал опустить руку в правый карман ее верхней одежды «валчаг». Там оказалась каким-то образом затерявшаяся в складках платья серебряная монета, о которой невестка не знала. Дар ясновидения приписывают предания и святому шейху Курбану из селения Ихрек (рутульцы). По существующему в селении преданию, как-то у одного из сельчан пропала коза. Поднялся шум. Один из жителей, укравший козу, стал обвинять в этом другого, невиновного. Тогда к ним подошел шейх Курбан, приставил горизонтально свой посох к животу вора и оттуда послышалось блеяние козы. Все поняли, кто вор. Это типичный шаманский фокус, основанный на чревовещании. К числу шаманских фокусов можно отнести и манипуляции с огнем, которыми удивляли окружающих святые. О святом Саади из Ихрека рассказывают следующее. Одно время люди казикумухского хана повадились совершать набеги на Ихрек и отбирать скот. В очередной раз, когда это случилось, Саади бросился за ними короткой дорогой, чтобы успеть их перехватить на ихрекских землях. Он их обогнал и встал перед отрядом кази-кумухцев. Они подъехали к нему и стали спрашивать, кто он и что хочет. Он ответил, что они не первый раз грабят их село и потребовал прекратить это и вернуть скот. Тогда выехал вперед их предводитель и стал над ним насмехаться заявляя, что он ничего собой не представляет, чтобы в чем-то их упрекать. Тогда Саади поднял вверх одну руку и лакцы увидели, что она охвачена огнем. Но это не произвело на них особого впечатления. Тогда он поднял вторую руку и та тоже оказалась в огне. Потом он опустил руки и загорелся сам весь. Это зрелище так подействовало на похитителей, что их предводитель слез с лошади и опустился на колени перед Саади. Затем он вернул скот и пообещал больше не приходить в Ихрек; обещание свое лакцы выполнили. В рассказах о святых имел распространение сюжет об огоньках, которые появлялись на рогах скота по желанию этих святых. Так, в предании о шейхе Шаабане-святом из агульского селения Рича говорится о том, что Шаабан был чабаном овечьей отары и однажды, когда он задержался на пастбище, хозяин пошел ему навстречу и увидел Шаабана, идущего перед овцами, у каждой из которых на рогах горел свет, из чего хозяин понял, что его чабан святой. Часто приписывают святым и свет, исходящий из пальцев рук. По легенде он исходил из пальцев святого шейха Курбана из Ихрека, из пальцев руки святого ших-Ахмеда Гельхенского. По распространенным преданиям, Ших-Ахмед появился вначале в селении Гапцах в весьма неприглядном виде, лохматый, обросший, грязный. В поисках пристанища он ходил по домам, прося принять его в качестве кунака, но никто на это не согласился. Тогда он пошел ночевать в мечеть, хак это делали обычно путники, у которых не было кунаков. А в мечети, как рассказывают, он стал читать коран при свете, который исходил из пальцев его руки. Это увидела одна из гапцахских женщин, принесших ему сюда еду, и сообщила сельчанам, которые поняли, что они отвергли святого человека, и стали наперебой приглашать его к себе. Но он отказался и ушел в Гельхен, где и оставался до конца своих дней. Рутульскому святому Саади приписывают м другой шаманский фокус: рассказывают, что Юзбаши селения Ихрек и шейх Саади побывали однажды у лакского хана с жалобой на угонщиков скота и попали на пир. Хан приказал налить им бузу, хотя перед этим юзбаши предупредил, что Саади не пьет. Но когда хан заставил все-таки налить, Саади перевернул сосуд и он оказался пустым. Хан возмутился и приказал наполнить бокал во второй раз, но и в этот раз Саади перевернул сосуд и опять из него ничего не вылилось. Хан понял, что это необычный человек, и поспешил выполнить его требование. Надо полагать, в представлениях народов Южного Дагестана существовал целый комплекс или набор чудес, иначе говоря, шаманских фокусов, которыми владели святые. В числе их часто встречается фокус, связанный с отступлением воды перед святым. Так, в рассказах о рутульском святом Мазай-raVe из селения Хунюх он втыкает в речку посох, вода останавливается в своем течении выше посоха и он переходит на другую сторону по ставшему сразу сухим участку русла. Это случилось, когда он шел в последний день своей жизни в сел. Шиназ с бараном для своих поминок. До этого со стадом он перешел таким же образом реку Самур около сел. Кала. Из других дагестанских святых вода расступалась перед Вали Абдуллахом из лакского селения Сумбатль. Посох является непременной принадлежностью многих святых и часто он связывается в преданиях с водой. Так, «делателем» воды с помощью посоха был рутульский святой из селения Мюхрек Сутай: по преданиям, там, куда он втыкал свой посох, выбивался родник. Множество родников вокруг этого селения объясняют именно тем, что он довольно часто использовал таким образом свой посох. Посохи святых в религиозных воззрениях народов Дагестана связаны не только с земной влагой, но и небесной: после их смерти с помощью их посохов вызывают дождь. Для этой цели использовались посохи святого Сутая из Мюхрека (рутульцы), святого Дедьяна (цахуры), святого пир- Нажмудина из Кумуха (лакцы). Лезгины из селения Ялджуг вызывали дождь, смачивая в воде пеструю одежду Шериф-Али-бубы, оставшуюся после его смерти. После этого, как рассказывают, дождь шел три дня. В результате многократного использования в этом качестве одежда обветшала и развалилась на куски. В том пласте шаманских верований, реликты которых пережиточно дошли до нас в культе святых, вода выступает в связи с культом плодородия, а шаманский посох является средством ее получения. Способность управлять погодой, вызывать по своему желанию дождь и снег являлась функцией шаманов у целого ряда народов3. Посох святого используется и для исцеления больных: его обливают водой и дают ее пить больному. В таком качестве до недавнего времени использовался посох Шериф-Али-бубы его потомками. Но помимо этого, некоторых бальных лечили тем, что посохом Шериф-Али-бубы, держа его вертикально в руке за верхнюю часть, обводили вокруг головы пациента. Некоторые из южнодагестанских святых обладали способностью выходить из запертых помещений. Это приписывают Шериф-Али-бубе. За какую-то провинность царские чиновники осудили Шериф-Али-бубу на три года тюрьмы и приговорили к высылке из селения. Трехлетний срок он отбывал в тюрьме г. Севастополя и на каждый намаз выбирался к морскому берегу, хотя все запоры оставались целыми. Усиливали замки, но он все равно во время намаза исчезал из камеры. О необычном узнике якобы доложили самому царю, который распорядился его отпустить. По-видимому, к шаманским фокусам можно отнести и имеющийся у нас пример оживления умершего. Его приписывают шейху Курбану из селения Ихрек. По преданию, после сдачи Шамиля русским он поднял восстание в Кубе и объявил там священную войну — газават. Но перед этим, когда он только начал призывать людей к газавату, они, собравшись вокруг него, стали выражать ему недоверие, заявляя, что они его не знают. Тогда он подозвал к себе из толпы одного человека, более других выступавшего против него, и сказал ему несколько слов, глядя ему прямо в глаза, отчего тот сразу упал замертво. Подбежавшие люди убедились, что он умер, и поверили в необычайные возможности Курбана. Но Курбан попросил, чтобы этого человека не хоронили, пока он к нему не вернется. Вечером этого дня он зашел в дом, где лежал мертвый, и попросил всех выйти и оставить его наедине с умершим, а через короткое время вышел к людям сам и сказал, что он оживил покойного. Вошедшие в дом люди убедились в правоте его слов. Возможно, этот сюжет является отзвуком коранического сказания об обещании Аллаха через ангелов научить сына Марьям Ису (Иисуса) исцелять слепого и прокаженного и воскрешать мертвых 4. Остановимся еще на такой особенности в характеристике возможностей, которыми народы Дагестана наделяли своих святых, как предвидение будущего. Вернемся вновь к наиболее яркому из рассматриваемых персонажей — Шериф-Али-бубе. Рассказывают, что однажды его позвали к больному ребенку, которому было всего 7 месяцев. Он посмотрел на него, положил ему руку на голову, изрек следующую загадочную фразу: «Лучше бы тебе умереть сейчас», не стал его лечить и ушел. Но этот ребенок выздоровел, вырос и в день своей свадьбы убил родителей. Показательна в этом отношении и история несостоявшейся женитьбы Шериф-Али-бубы. Родственники стали уговаривать его жениться, и, хотя он не хотел, он не стал спорить. Настал день свадьбы и повели невесту в процессии с музыкой по селу, а Шериф-Али-буба исчез, заявив перед этим, что все это торжество не для него и не для него ведут невесту, она ему не предназначена. А настоящий жених вот-вот появится. И так случилось, что когда уже процессия с невестой шла по селу, обнаружилось исчезновение Шериф-Али-бубы, но зато в этот день сюда неожиданно для родственников прибыл его двоюродный брат, бедный чабан, который полгода перед тем пробыл с отарой в Азербайджане. И чтобы не разразился скандал, предложили роль жениха ему, тем более, что он был не женат и не возражал против брака. Таким образом, Шериф-Али-буба избежал женитьбы. Во время Кавказской войны, когда Шамиль, взяв Ахты, решил осадить крепость, ему посоветовали обратиться к Шериф-Али-бубе как к человеку, который знает будущее. Посланцу Шамиля он ответил, что прежде, чем осаждать крепость, надо было спросить его, чтобы избежать позора, так как Шамилю взять Ахтынскую крепость не удастся. Провидческие способности Шериф-Али-бубы проявились и в следующем случае: Шериф-Али-буба умирал в почтенном возрасте, окруженный братьями, племянниками и их детьми. Он попросил похоронить его где-нибудь на полпути между селением Ахты и Мискинджа, чтобы проходящие и проезжающие могли прочесть молитву на его могиле. Его родные удивились этому и сказали, что лучше было бы похоронить его в родном селе. Шериф-Али-буба не стал возражать и разрешил похоронить себя там, где родным кажется лучше это сделать. Похоронили его в родном Ялджуге. Над могилой построили мавзолей, где верующие совершали религиозные обряды. Но в 1952 году селение Ялджуг переселилось на плоскость, и потомки Шериф-Али-бубы, расстроенные, что приходится оставлять здесь могилу своего знаменитого предка, поняли, что он знал о том, что это место опустеет, еще около 100 лет тому назад. Суммируем вышеизложенное. У святых, о которых мы здесь говорили, можно выделить целый ряд доминирующих качеств функционального характера, ареал которых совпадает с основными направлениями деятельности шаманов: это излечение от болезней, регулирование погоды, способности к ясновидению и предсказанию. Внезапные исчезновения и столь же внезапные появления указанных святых, связанные с их перемещениями в пространстве, можно соотнести с известными в науке путешествиями шаманов. Отметим также наличие ряда моментов деятельности рассмотренных святых, находящих себе прямые соответствия в шаманских фокусах. Последние могут быть аргументом в пользу того, что на определенном этапе своего развития дагестанское шаманство не избежало в оформлении своих ритуалов внешних эффектов, свойственных классическому шаманству. Элемент театрализации можно отметить и в одежде одного из характеризуемых святых — Шерифа-Али-бубы: она представляла собою что-то вроде халата, на который он собственноручно нашил сотни разноцветных кусочков ткани таким образом, что он имел вид одежды, сшитой из лоскутков. Кроме того, он нашил несколькими продольными рядами на передней части амулеты «сабабы». На голове он носил шапку в форме тюбетейки, с макушки которой свисала лента из войлока. Когда его спрашивали, для какой цели он носит эту необычную одежду, он отвечал, что он делает это для того, чтобы над ним смеялись. Здесь важно отметить, что это единственный случай, когда у дагестанского святого обнаруживается специальная одежда, которая, возможно, является отголоском бытовавшего когда-то в Дагестане обычая совершать шаманские ритуалы в особом костюме, как это было принято, к примеру, у народов Севера, т.е. это реликт профессиональной одежды. Пестро-лоскутный ее характер (или имитация лоскутности), а также наличие большого количества талисманов свидетельствует о том, что хозяин этой одежды имел дело с миром духов, от которого вынужден был магически защищаться. Кроме того, надо полагать, этим своим нарядом он обеспечивал себе магическую защиту и от внешних злых воздействий, исходивших, к примеру, от дурного глаза. В имеющихся у нас материалах отмечаются случаи проявления наследственной преемственности шаманского дара, а также целенаправленной его передачи. О последнем говорят предания о святых отце и сыне Саади и Джами из рутульского селения Ихрек: святой шейх Джами был седьмым сыном шейха Саади и единственным, рожденным второй его женой. Когда он подрос, старый Саади незадолго до своей смерти позвал к себе Джами и сказал: «Все твои братья что-то имеют, только ты у меня бедный, неимущий. Я хочу, чтобы ты тоже получил свое». Затем он трижды погладил его по голове по направлению от темени ко лбу. От этого Джами как бы получил дар своего отца. Шаманским даром обладал внучатый племянник Шерифа-Али-бубы, который исцелял душевнобольных, собирая мучавших их джиннов путем особых процедур в камышовую трубку. Способ передачи ему шаманского дара нам неизвестен, но у нас есть данные о том, как получила этот дар дочь этого племянника. Как рассказывает она сама, когда ей было лет II, мать послала ее за мукой в кладовую. Над ларем с мукой на полке находился мешочек с остатками одежды Шерифа-Али-бубы. Открыв ларь, она хотела набрать муки, как вдруг заметила лежащее на муке золотое кольцо. Она попыталась взять его, но оно все время от ней ускользало. Она подумала, что, видимо, кольцо упало в ларь из вещей святого, хотя до этого она его в этих лоскутках никогда не видела. Когда она, наконец, набрав муки, вернулась к матери и та стала ругать ее за медлительность, девочка рассказала ей о кольце. Тогда в кладовую вместе с ней пошел отец, чтобы посмотреть на кольцо, но он ничего не увидел. Девочка же опять его видела. Затем смотрели и другие члены семьи, но никто ничего не видел, кроме девочки. Тогда отец ей сказал, что кольцо, которое она видит, создается лучом святости, идущим от вещей Шерифа-Али-бубы и то, что кроме нее, никто его не видит, означает, что она унаследовала его способности. Действительно, когда девочка подросла, она стала лечить людей с помощью посоха Шерифа-Али-бубы. Таким образом, всех святых, о которых здесь шла речь, выделяет из среды рядовых сельчан особая отмеченность, неординарность — способность к ясновидению, прорицанию, совершению различных трюков (чудес). Есть среди них и лица, которых окружающие считают не вполне нормальными (Шериф-Али-буба). Эти характеристики в специальной литературе соотносят с шамаистскими. Образы святых с этими чертами в народных преданиях, как можно видеть из вышеизложенного, отличаются своей яркостью и живостью, характеризуются высокой степенью мифологизации даже в отношении лиц, живших сравнительно недавно (Шериф-Али-буба, шейх Курбан). Все это свидетельствует о хорошей сохранности реликтов древних религий, в том числе и шаманства, под оболочкой ислама: охарактеризованные персонажи являются мусульманскими святыми, но они наделены такими чертами, в которых ясно проглядываются пережитки древнейших идеологических представлений. А. О. Булатов, ст. преподаватель ДГПУ, к.и.н. _______________ 1. См.: Булатов А.О. Пережитки домонотеистических верований народов I Дагестана в XIX — начале XX в. Махачкала, 1990. С. 227-241. 2. Михайловсхий В.М. Шаманство. М., 1892; Штернберг Л.Я. Религия в свете этнографии. М., 1936. 3. См.: Басилов В.Н. Культ святых в исламе. М., 1970. С.ЗЗ. 4. См.: Пиотровский М.Б. Коранические сказания. М., 1991. С.115-116. Подробнее "Отголоски шаманства в культе святых у народов Дагестана" А. О. Булатова в PDF формате в нашей библиотеке.
| ||||||||
| ||||||||
708
0
| |||||||
|
