Вход | Регистрация
Главная » Статьи » История
Лезгинско-армянские культурно-исторические связи

От царя Аргишти до императора Петра

В свое время проф. И. Мещанинов писал, что недалеко то время, когда смешанные взаимоотношения между закав­казскими народами станут на уровень важнейших вопросов истории. Жизнь подтвердила эту мысль. Развивая ее, отме­тим, что детального исследования требуют проблемы взаимо­связей между народами, проживающими по обе стороны Кав­казского хребта. Одним из таких вопросов является пробле­ма лезгинско-армянских культурно-исторических связей, ис­следованию которой не посвящена ни одна специальная науч­ная работа, исключая статью проф. Р. Шаумяна «Армяно- лезгинские лексико-морфологические параллели, напечатан­ную в 1935 г. в сборнике статей, посвященном памяти акаде­мика Н. Марра.

Он отмечал, что лезгинская группа языков по ряду неко­торых морфологических элементов, а также лексическому со­ставу близка к армянскому языку. Наряду с собственно лез­гинским языком проф. Р. Шаумян исследовал также и агуль­ский, которому посвятил статьи «Предварительное сообщение об агульском языке» и «Следы грамматических классов (ро­дов) в агульском языке», в которых тоже касается лезгинско- армянских языковых связей. Причем отмечается некоторая лингвистическая активность армянского языка, которая яви­лась, видимо, следствием сравнительно раннего появления пись­менности и широкого распространения в Агванке (Кавказской Албании) церковных книг на языке грабар.

Армянский язык, стоящий особняком в индоевропейской семье языков, некогда тесно контактировал с иберийско-кавказскими языками ,а именно с той их группой, которую име­нуют в исторической науке «каспийской», т. е. с языками, рас­пространенными в III—II тыс. до н. э. в Мидии, Атропатене и Албании. Специалисты допускают родство этих языков с удино-лезгинскими и аваро-андо-цезскими языками.

Армения, Кавказская Албания (Агванк) и Грузия дли­тельное время находились под властью соседней Персии, за­тем тюрков. Влияние персидского и тюркского языков было настолько сильным, что значительные пласты иноязычной лек­сики активно вторгались в плоть армянского и кавказских языков, создавая причудливые переплетения и специфические смешанные говоры па рубежах непосредственного соприкосно­вения различных языковых семей.

К моменту непосредственного распространения тюркских наречий на территории Закавказья еще можно было наблю­дать функционирование агванского (албанского) языка в районе Гянджи и Барды. Историки и путешественники 12—13 вв. свидетельствуют о наличии специфического местного язы­ка, на котором разговаривали в указанных городах. Персидс­ким и тюркским языками владели лишь представители агванской знати. Об этом пишет ал-Истахри в своем географичес­ком труде «Китаб масалик ал-мамалик»: «Язык Азербайджа­на*, Армении и Аррана — фарсидский и арабский. Однако, в Дабиле и его окрестностях население говорит на армянском языке, а в округе Барды население говорит на арранском язы­ке». Об этом же сообщает ан-Нисиби в работе «Китаб ал-масалик ва-л-мамалик»: «Большая часть населения Азербайджа­на* и Армении говорит на фарсидском и арабском языках, од­нако хорошо этими языками владеют купцы и землевладель­цы. В Дабиле говорят на армянском, в Барде — на арранском языке». Им вторит ал-Мукаддаси в труде «Ахсан ат-такасим фи маарифат ал-акалим»: «В Армении говорят на армянском языке, а в Арране говорят на арранском языке. На фарсидс­ком языке они говорят подобно хорасанцам, однако понимать их можно».

Несколько подробнее об агванском языке сообщается в докладе «Язык и письмо кавказских албанцев» А. Шанидзе, прочитанном на 25-ом Международном конгрессе востокове­дов. Ученый привел лингвистические свидетельства доказыва­ющие активную позицию агванского языка и его взаимосвязи с соседними языками Закавказья, в частности, с армянским и фарсидским.

Древними фарсидскими заимствованиями в армянском и лезгинском языках, видимо, являются слова: «гутн-оц» (арм.) «куьтен, туьрез» (лезг.), «банд» (арм.), «банд, бенд» (лезг.), «пахт» (арм.) «пахта» (лезг.), которые соответственно озна­чают — плуг, запруда, вид сельскохозяйсввенного налога. А такие слова, как арм. «цан-оц», лезг. «цан цун» — сев, арм. «тарп» — корзина для ловли рыбы, лезг. «тапрак» — род по­лотняного мешка, мера веса — 30 кг. свидетельствуют о не­посредственных контактах армянского и лезгинского языков.

Весьма любопытна разговорная формула, встречающаяся нередко в армянском героическом эпосе «Давид Сасунский». Багдасар Санасару говорит, когда очнулся от опьянения, ко­варно подстроенного арабами в их стане с целью убийства од­ного из титанов: « — Гей, да не рухнет свой дом! Как сладко я спал, не дал ты мне поспать!» Говорит Санасар: «Да не рухнет твой дом. Ну, привстань, погляди кругом!»

Несомненно, родной очаг, дом были для древних не толь­ко предметом почитания, клятва очагом или домом считалась самой торжественной, преступить ее большой позор. Такие клятвы и речевые формулы были свойственны раннеземледель­ческим племенам. И сейчас лезгины, укоряя собеседника или вразумляя его говорят: «Я кIвал чIур тахьай кас!» — Да не рухнет твой дом!

Лезгинско-армянские языковые контакты актуальный воп­рос современного кавказоведения, именно поэтому проф. Р. Гайдаров в своей монографии «Лексика лезгинского язы­ка» писал: «Однако, лезгинско-армянские языковые связи со­вершенно не исследованы, изучение указанных связей и опре­деление вклада армянской лексики в словарном составе лез­гинского, а также других дагестанских языков должно стать предметом специального исследования».

О древнейших лезгинско-армянских культурно-историчес­ких контактах свидетельствуют данные топонимики и легенд, связанных с происхождением названий местностей, населенных пунктов. В лезгинском селении Уьнуьгъ, что в Кусарском рай­оне Азербайджана, сохранились развалины мощных древних стен, выстроенных из массивных речных камней. Часть стен именуется «Ч1ехи эрмени къеле» («Большая армянская кре­пость»), Неподалеку расположена «Малая армянская кре­пость», а за селением находится местность «Керт» (арм. село).

О происхождении селения Уьнуьгъ имеется легенда, запи­санная известным дагестанским лингвистом М. Гаджиевым в 50-ых годах и сообщающая о том, что 1500 лет тому назад на склонах и холмах Шахдагских гор жили армяне, а по бе­регам рек — евреи, которые впоследствии переселились в большие города. А оставшиеся здесь армяне обосновались в селении Уьнуьгъ, обнесли его каменной стеной, толщиной от полутора до шести метров, высотой до пяти метров, чтобы за­щитить себя от врагов. Уьнуьгъ был подобен городу и являл­ся столицей ханства. В километрах трех от Уьнуьгъа они пост­роили темницу для преступников и так стали жить.

Однажды в тех горах появились семеро братьев и их сест­ра, называвшие себя мусульманами. Между ними и армянами началась война. Армяне пошли на хитрость, пообещав сестре братьев-мусульман огромные богатства, привлекли ее на свою сторону. Девушка тайком притупила сабли своих братьев и сообщила об этом армянам. Те напали и убили противников. Потом зарубили и девушку, полагая, что женщина, предав­шая братьев, способна предать и их. Об этом узнали другие мусульмане ,пришли в горы и прогнали оттуда армян. Эти мусульмане подчинялись шаху, который и назвал окрестные горы Шах-дагом, а реку, стекавшую с них, именем своей же­ны — Шахнабат».

Легенда легендой, но события, происшедшие 1500 лет то­му назад, т. е. в 5-ом веке н. э. не соответствуют действитель­ности, ибо в это время мусульманской религии еще не было. Видимо, речь идет о нашествии какого-то неизвестного племе­ни. В местной хронике «История Абу-Муслима» значится, что к X в. в селении Уьнуьгъ утвердился мусульманский правитель Рамазан из потомства Абу-Муслима. Возможно, данная ле­генда отражает именно это событие.

Между тем известно, что на восточных отрогах Шах-дага проживало одно из племен Кавказском Албании. А местное население названо армянами, потому что христианство в Ал­банию шло из Армении, подобно тому, как в горный Дагес­тан — из Грузии. Что касается микротопонима «Керт» чисто армянского происхождения, то его возникновение связано, ви­димо, с миссионерской деятельностью армянских монахов, селившихся там, где они распространяли христианскую веру.

В микротопонимии других лезгинских сел также встреча­ются названия, связанные с армянами. Неподалеку от селе­ния ГъенервацI (Кусары, Азербайджан) находится «Эрмени булах» (Армянский родник). У селения КьепIир (Курах, Да­гестан) расположено «Эрменийрин син» (Армянская возвы­шенность). А. Шихсаидов и X. Рамазанов в книге «Очерки ис­тории Южного Дагестана» пишут: «В Южном Дагестане из­вестен ряд раннесредневековых поселений под названием «Эр­мени хуьр» (Армянское селение), «Эрмени шегьер» (Армянс­кий город) или «Эрмени къеле» (Армянская крепость). Имеет­ся также «Эрмени рехъ» (Армянская дорога), «Эрмени салар» (Армянские огороды) и т. д..».

Р. Гайдаров в указанной выше работе сообщает: «Такое предание сохранилось, например, о происхождении селения Ахты, которое согласно преданию было основано совместно с армянами и носило в то время название Кендушкент».

Особо следует остановиться на некоторых близких чертах между армянским героическим эпосом «Давид Сасунский» и героическим эпосом лезгин «Шарвили». В сводном тексте ар­мянского эпоса (И. Орбели, 1939 г.) непосредственно о лез­гинах упоминается в связи с деятельностью Кери-Тороса, дя­ди Давида. Он имеет коня по кличке Лазги. «Как прочел письмо Кери-Торосик, Он крикнул: — Жена, Лазги шестиногого мне оседлай!» В комментариях объяснено, что кличка ко­ня намекает на породу: «шестиногий» — значит верховой, скакун лезгинской породы.

Сопоставительный анализ эпосов выявляет много общих мест. Прежде всего бросается в глаза близость между образа­ми Давида и Шарвили с одной стороны, Шарвили и Мгера Младшего — с другой. И Давид, и Шарвили — желанные де­ти, их рождение радует не только родителей, но и весь народ. Подобно Санасару и Багдасару, Шарвили также появляется на свет чудесным образом. Как Давид, так и Шарвили были в детстве пастухами. Оба очень наивны и к вечеру пригоняют в город вместе с ягнятами и козлятами — зайцев и лисиц, а вместе с крупным рогатым скотом— волков, медведей и дру­гих диких животных, нагоняя тем самым страх на горожан. Развязка данной ситуации аналогична в обоих эпосах. Давид и Шарвили изгоняют из города опасных животных, а джейра­нов, туров, диких быков оставляют на радость горожанам.

Обращает на себя внимание и структурная аналогия в кличках боевых коней Шарвили и Давида. Коня первого кли­чут — Марали, коня второго — Джалали. Своим происхожде­нием оба коня обязаны водной стихии. Шарвили имеет и другого верного друга — пса по кличке Тарали.

Много общего и в вооружении эпических героев. Меч-мол­ния Давида и меч Шарвили одинаково разящи и беспощадны к врагам. Порою кажется, что они такие же одушевленные существа, как боевые кони и боевой пес.

В редких случаях герои эпосов становятся объектами на­родного гнева. Это происходит при попытке Шарвили женить­ся вторично, а Давид вызывает среди земляков полупрезри­тельное отношение за чрезмерную наивность и ущербную речь.

Немаловажное значение в армянском эпосе имеет и образ прелестной Хандут-Хатун, которая впоследствии стала женой Давида. В эпосе сказано, что она — дочь Капут-Кохского ца­ря. Капут-Кох можно перевести и как «голубоокий» и как «Гора Капут». Чтобы приехать в этот город, Давид скачет на восток, т. е., к Каспийскому морю. Следовательно, город этот был расположен на территории Кавказской Албании. В севе­ро-восточном Азербайджане до сих нор сохранился подобный топоним — это селение Хапут, что в Кубинском районе Хапуты говорят на одном из наречий лезгинского языка.

В заключение приведем несколько исторических фактов. В селе Лекз, близ Вана была обнаружена одна из урартских клинописей. Топоним Лекз сопоставляется с этнонимом лекз легз средневековых источников, а также лек-лег — античных писателей, что соотносится с самоназванием лезгин — лезги.

Мовсес Хоренаци в «Истории Армении» пишет, что пред­ком армян был Хайк, сын Торгома, сына Тираса, сына Гоме­ра, сына Яфета, сына Ноя. Грузинская летопись «Картлис цховреба» сообщает о том же: «Прежде всего упомянем, что у армян и картлийцев, ранов и моваканов, эров и леков, мег­релов и кавкасионов — у всех был единый отец по имени Таргамос. Сей Таргамос был сыном Таршиса, внуком Иафета — сына Ноева». Раннесредневековые источники приводят мно­жество примеров участия лезгин и других дагестанских наро­дов в политических событиях, происходивших на Кавказе и свидетельствующих о тесных контактах с Арменией.

В позднее средневековье подобные связи заметно ослабе­вают. В период Персидского похода российского императора Петра I армянский юзбаши Аван (Иван-Оганес) Бабанов, происходивший из рода карабахских меликов, принял актив­ное участие в национально-освободительном движении армян. В 1734 году он обратился к императрице с прошением о на­граждении его за проявленное русским содействие. В архивах сохранились документы того времени, выдержки из которых приводим ниже: «Из выехавших из собрания армянского пер­вой юзбаша Аван просит: имеются в персицких российских провинциях в Мушкурах деревни Кирван и другие, написан­ные названиями всего 9, и дабы оные отдать ему во владение.На его содержание, сверх годового денежного жалованья, дать ему не тамошних деревень сколько пристойно будет по разсуждению генерала Левашова»

В ходатайстве коллегии министерства иностранных дел в Сенат о материальном обеспечении армян-юзбашей от 18 нояб­ря 1742 года отмечено: «…надлежит послать указ к генералу лейтенанту Румянцову, чтоб тем армянам определил места селитца в Тарках, в Дербенте или мушкурских и шабранских местах и Тенге… места им показаны были токмо на оных жить не желают, объявляя, что армяне привыкли жить в горах, по которому объявлению переведены, оные жить близ Тенги…»

В памятной записке подполковника Погоса Зененца о сво­ей прошлой службе содержатся любопытные сведения: «А из Баки командирован был генералом Александром Ивановичем Румянцевым в Шемаху для призыву шемахинского владель­ца Аджи Даута под российскую протекцию. И оного владель­ца под Российскую протекцию склонил и был я под политичес­ким караулом четыре дня».

Вышеупомянутый Аджи Даут или Хаджи-Давуд был вид­ным руководителем антииранского и антитурецкого движения горцев в первой четверти ХVIII в.. Одновременно против пер­сов и турков выступил и армянский полководнц Давид-бек. Нам неизвестны источники, свидетельствующие о каких-либо взаимоотношениях между Хаджи-Давудом и Давид-беком, однако их существование возможно. Современник этих собы­тий Е. Джалалян сообщает, что Хаджи-Давуд был дружески расположен ко всем жителям западного Прикаспия, но был жесток к кызылбашам.

Приведенные выше материалы обрисовали лишь контуры будущего исследования лезгинско-армянских, шире дагестан­ско-армянских культурно-исторических связей. Но и эти све­дения позволяют думать, что подобные контакты обширны и имеют глубокие корни.

Шамседдин Шамс
Народы Дагестана. Этнос и политика. 1994. №4

__________

* Имеется ввиду территория северо-западного Ирана, а не современного государственного образования "Азербайджан".
17.06.2015 1367 0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
© 2013-2024 · Alpania-Mez Контакты Хостинг от uCoz