| Вход | Регистрация |
|
|
| Главная » Статьи » История | ||||||||
| К вопросу о языке оригинала "Истории Албан" Моисея Каланкатуаци, известного в армянском переводе В.Л. Гукасян, расшифровывает эти «непонятные слова» с помощью удинского языка, предполагая, что изначальным языком ИА был удинский. [Там же]. Конечно же, для определения языка источника лексический материл в семь слов не вполне достаточен. С другой стороны, хотя со времени написания ИА – VII века язык народа, на котором написан этот труд, сильно изменился, сохранение и малого количества слов в современных албанских языках может стать немаловажным аргументом при атрибутировании текста и определении его языка. Более того, албанская этническая принадлежность автора (Моисея Каланкатуаци – Дасхуранви) выявляется авторским отношением к описываемым им событиям и историческим персоналиям. Территорию исторической Кавказской Албании от крепости Дербента (Чула) до реки Аракс (Арас) населяли народы лезгинской группы нахско-дагестанской семьи языков, куда входит и удинский язык. Таким образом, языком ИА мог быть любой язык из лезгинской группы, подготовленный рядом предшествующих факторов (расцвет христианства, наличие алфавита, развитие и функционирование церквей и школ). Такие условия имелись в Албании со времени Вачагана-Благочестивого вплоть до нашествия арабов [Каланкатуаци I, 23; III, 18-21]. Ниже приводим албанизмы, сохранившиеся в армянском переводе ИА К. Патканова с одновременным рассмотрением лезгинских соответствий к ним. Ениба [Каланкатуаци II, 33, 34]. По В.Л. Гукасяну, в нижних подговорах удинского языка переводится в значении «коварный», «корыстный», «гнусный» («-ба» весьма продуктивный словообразовательный аффикс в дагестанских языках) [Гукасян, там же]. В лезгинском фольклоре словом энибай (йэнипай, энипэй) называют домашнюю змею, которая считается знаком благополучия домашнего очага и символом мужской плодовитости. Думаем, не случайно слово энибай находит параллель с названием древнегреческого божества Энипея, бога мужского духа и одноименной реки в Фессалии, воплотителя мужской силы, к которому, по поверью древних греков, приходили феи для сожительства [Ботвинник и др. 1965: 283]. Эту версию поддерживает и А.Ш. Мнацаканян. [Мнацаканян 1969: 2 по Акопян 1987: 229]. АшнутI [Дасхуранви I, 11]. В. Гукасян переводит его с удинского, как: а) «бездельно», «без работы» и б) «завершивший свою работу», «свободный» (аш – «дело», нутI – «не, без») [Гукасян 1968: 53-61]. Слова с корнем аш встречаются в языках разных народов. В ассирийском языке Ашшур «Великая гора» – имя верховного бога, царя богов Вселенной [Боги и люди.., 1994: 103]. В лезгинском языке аш имеет значение «плов», а НутI имя бог Небесной Благодати. Тогда ашнутI можно объяснять как дар, подношение еды (плова из ячменя или полбы) богу НутI [Нагиев 2002: 57]. Видимо, нельзя исключить связь удинского слова аш «работа», лезгинских аш «плов» и ашна «друг /подруга», «напарник», ассирийского аш «великий» с именем шумерской богини Ашнан. Согласно шумерской легенде, когда богов стало много, земля не могла их всех прокормить. Поэтому богам пришлось создать богиню-труженицу Ашнан и его брата пастуха Лахара. Бог Энки дал ей мотыгу, плуг и пару ослов для обработки земли. Ашнан выращивала ячмень и полбу, пекла хлеб и готовила виноградные напитки богам. А ее брат Лахар пас овец и коз, обеспечивая богов молоком и сыром [Боги и люди.. там же; Нагиев 2008: 57-60]. Тонут или тавнут [Каланкатуаци I, 11]. Полагаем, В.Л.Гукасян ошибается, переводя тавнут как «бессильный», «бесплодный», «безурожайный» [Гукасян 1968: 53-61]. Вероятно, тавнутI первоначально означал «дар от первого урожая» богу НутI. Тав в лезгинском языке имеет два значения: 1) «зрелый», «спелый», «в полном соку»; 2) «красивый», «роскошный», «убранный», «убранная комната». Тогда тавнутI можно представить как подношение части от «созревших плодов, первого урожая богу НутI» (впоследствии в христианский период тавнутI в Албании превратился в церковный налог от первого урожая). Думаем, что тавнут и тонут – это не разные варианты одного слова, а разные слова. Тонут (тIанутI) сохранился в лезгинском языке в своем изначальном значении: «лепешка», «хлебец». Видимо, этимология этого составного слова (ТIан + НутI), а также названий нутIуф (халва из орехов, политых кремом из тутового мёда и свежего нетопленого масла) и круглой печи тIанур (искаженно: тонур, тендир) восходит к именам древнелезгинских богов – ТIан и НутI. В ритуальные праздники весны (первой борозды – Эвелцан, первого сева – Эвелтум, весеннего равноденствия – Йарансувар…), лета (уборки хлебов – Рат), осени (уборки урожая – Рав) эти провианты приносились в дар богам НутI и ТIан – богу Небесной благодати и богине Земных благ и домашнего достатка [Нагиев 2008: 57-60]. Члах [Каланкатуаци I, 28-29; II, 29-30]. Верное соответствие слову В своем исследовании А.Акопян пишет: "А.В.Карапетян убедительно показала, что топоним «Члах» образован, скорее всего, из армянского слова «чалаг» со значением «лес», «болотистая местность". [Акопян 1987: 228 прим. № 54]. Согласно А.В.Карапетян, слово «члах» «заимствовано из среднеперсидского как в армянский, так и в грузинский и удинский языки (чала, чаьлаьг), и соответствующие формы послужили основой для образования топонимов в Армении, Грузии и Албании (левобережной)». [Цит.: по Акопян 1987: 228]. Если же слово «члах» является заимствованием из среднеперсидского в армянском, грузинском, удинском (хотя почему и не во всех албанских языках?), то доказательство А.В.Карапетян, что топоним «Члах» образован только из армянского слова «чалаг», а не из удинского («чала, чаьлаьг»), лезгинского («чал», «чалах») или из слов других языков лезгинской группы, выглядит неубедительным. Перечисляя топонимообразующую роль слова «члах» в Армении, Грузии и только левобережной Албании, исследовательница намеренно не называет Албанию в целом, подразумевая правобережную часть Албании в составе Армении. Выводы А.В. Карапетян выглядят неубедительными. Хнчик [Каланкатуаци I, 23] Слово хнчикI, хуничикI, хун(и)чи В.Л. Гукасян объясняет на удинском языке как «сестра» [Гукасян 1968: 53-61]. По нашему мнению, этимология слова хнчик (хунчик) восходит к глаголу хун «родить», «производить», «создать», «сотворить»... От этого исходного глагола в разных языках и диалектах лезгинских (албанских) языков образованы слова с корнем хун (хн): хуничикI «сестра» (удин.), хнуб «дочь» (яркинский диалект лезг.яз., дееприч. от глаг. хана «родила», прош.вр. глаг. хун), хуху, хухучI божок которым пугают детей; хун «бязь», хуч (двойственное число: хучар пастушья сума с одним наплечником); хучар (мн.ч.: хучарар «переметная сума», две соединенные вместе сумы) [Талибов 1966: 349, 350]. Но нас больше интересует лезгинское слово хунча (так говорят о красивом убранстве, о красиво сотворенной вещи): хунча кукIва «красиво оформленный большой поднос с яствами», хунча кIвал «красиво убранная комната», хунча ракIар «резные двери с красивым орнаментом»... [Талибов там же: 349]. По нашему мнению, хнчик в ИА означает «красивое создание», «красавица». Хнчик «Красавица» – так называли и дочь царя Албании Вачагана Благочестивого. Руз, рузик [Каланкатуаци III, 21,22]. Слово руз, рузик, по В.Л.Гукасяну, употребляется в варташенском диалекте удинского языка в значении «рус», «русский» [Гукасян там же]. К указанному В.Гукасяном значению «рус», «русский» можно добавить и другое значение: в лезгинском языке разные варианты слов руз, рузби, рузикI (-икI уменьшительный суффикс) означает и разные оттенки красного цвета (оранжевый, персиковый). Каланкатуйк [Каланкатуаци I, 26; II, 10-11, 52; III, 8,10]. Топоним Каланкатуйк В.Л.Гукасян этимологизирует с помощью удинских слов «кала», «кой», «ту». Таким образом, исследователь объясняет это слово, как «Люди из большого села» [Гукасян там же]. А.А.Акопян считает эту версию (объяснение с помощью удинских слов кала, кой, ту и армянской частицы множественности к) натянутой. [Акопян 1987: 228]. Мы выделяем в составном слове каланкатуйк, каланка(й)тук две части: калан и ка(й)тук. В первой части калан (кала + н) кала на всех языках лезгинской группы, в т.ч. на удинском, означает «большой», «старший», «великий» (удин. кала баба «старший отец»; лезг. кала «большой», кала огромный, больше роста человека, глиняный кувшин, калар специальная плоская емкость из коровьего навоза и глины для сушки фруктов; тиррен./этрус. кала/гала «большой», ср. итал.-этрусск. гала концерт «большой концерт»). Концевая буква «н» в слове калан является окончанием притяжательного падежа (генитива). За селом Ага-Стал Сулейман-Стальского района известно местечко под названием Каланхвал «Большой каньон». Во второй части кату(й)к (катук, къатук) къат означает «слой», «пласт», «глыба», «горка»; конечное «(у)к» («у» – связующая частица) в слове къатук является окончанием V падежа покоя (эссива) и указывает место («у», «под»), то есть «под горой» (ср.: тамук «под лесом», «у леса»). Исходя из сказанного, можно заключить, что комоним (название села) Каланкайтук (Каланкъатук) означает село, находящееся «под большой горой, скалой». Это же село называет и автор ИА: «...враги пустились в погоню за беглецами и некоторых из них догнали у подножия горы, находящейся против большого села Каланкатуйк, расположенного в том же гаваре Ути, откуда и я» [Каланкатуаци II, 11]. Об албанской этнической принадлежности автора ИА Моисея Дасхуранви и об албанском происхождении самого источника достаточно убедительные доводы приводит Ф.Мамедова, и мы повторяться не будем [См.: Мамедова 2005: 17-69]. Очевидно, к исследуемым семи албанизмам можно привести соответствия и из других языков лезгинской группы (а их вместе с исчезнувшими – более тридцати), что ещё больше усилит аргументы в пользу албаноязычности оригинала ИА. Таким образом, отмеченная выше лексика, сохранившаяся в труде Моисея Каланкатуаци, является албанской (лезгинской). Последнее свидетельствует, что оригинал «Истории албан» был написан на одном из албанских (лезгинских) языков: лекском, удинском, гаргарском... Фейзудин Нагиев Литература: 1. Акопян А.А. Албания-Алуанк в греко-римских и древнеармянских источниках.– Ереван: Изд-во АН Арм.ССР, 1987.– 304 с. 2. Боги и люди древнего мира. Краткий словарь.– М.: «Евгений», 1994.– 176 с. 3. Ботвинник М.Н. и др. Мифологический словарь.– М.: Изд-во «Просвещение», 1965.– 300 с. 4. Гукасян В. Удинские слова в «Истории албан» // Изв. Азерб.ССР, сер.лит., языка и иск., 1968, № 1, с.53-61. 5. Каланкатуаци Моисей. История страны албан (в 3-х книгах). Перевод с др.армянского: К.Патканов («История агван Моисея Каганкатваци»), СПб., 1861; Каланкатуаци Мовсес. «История страны Алуанк» (в 3-х книгах). Перевод с др.армянского: Ш.В.Смбатяна.– Ереван: Институт древних рукописей им. Маштоца – Матенадаран, 1984. 6. Карапетян А.В. 1982, № 2, с.153-154. Цит.по: Акопян А. Албания-Алуанк в Греко-римских и древнеармянских источниках. Ереван, 1987, с.228, прим. № 54. 7. Мамедова Ф. Кавказская Албания и албаны.– Баку, Центр исследования Кавказской Албании, 2005.– 798 с. 8. Мнацаканян А.Ш. Одно редкое слово в армянской литературе VII века. Ереван, 1969. – На армян.яз. с.2; Цит.по: Акопян А. Албания-Алуанк в Греко-римских и древнеармянских источниках. Ереван, 1987, с.229. 9. Нагиев Ф.Р. Етим Эмин. Путь к истине.– Махачкала: ООО «Деловой мир», 2002.– 391 с. 10. Нагиев Ф.Р. Лезгинский пантеон богов (совместно с Р.Нагиевым) // Народы Дагестана. № 2. 2008, с.57-60. 11. Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь.– Москва: Советская энциклопедия,1966. – 604 с. ON THE LANGUAGE OF THE ORIGINAL "History of Albania" MOSES KALANKATUATSI, known in Armenian translation The article studies Caucasus Albanian word-of relics preserved in the Armenian translation of the Albanian labor historian at VII. Moses Kalankatuatsi "History of Albania", and interpret their meanings on the material Lezgin. Finding the values of the Albanian words in Lezgin after V. Gukasyan who conducted a similar study on the material Udi language, spoke in favor of the Albanian language of the original "History of Albania".
| ||||||||
| ||||||||
845
0
| |||||||
|
