Вход | Регистрация
Главная » Статьи » Языкознание
О звукосоответствиях в консонантных системах мазинского говора и лезгинского литературного языка

В статье на основе широкого диалектологического материала впервые дается системное описание закономерных звукосоответствий в области консонантизма, наблюдающихся в мазинском говоре в сравнении с лезгинским литературным языком.

Исследование показало, что мазинский говор обнаруживает значительное количество звуковых соответствий в области согласных в литературном языке и других диалектах современного лезгинского языка, которые в значительной степени определяют своеобразие данного говора.

По нашему мнению, функционирование тех или иных звукосоответствий можно рассматривать как результат развития звуковой системы языка в целом и каждой локальной единицы (диалекта, говора) в отдельности, в котором проходят как внутри-, так и внешнеязыковые процессы: контактирование с родственными и неродственными языками, а также влияние многочисленных факторов диалектных смешений.

В одних случаях в описываемом говоре звукосоответствия между согласными носят системный характер и выступают как дифференцирующий признак, в других — встречаются спорадически.

Дентолабиализованные согласные.

Мазинский говор, как и фийский диалект в целом, характеризуется рядом специфических дентолабиализованных согласных [дж˚, ж˚, ч˚, чh˚, чI˚, ш˚], не встречающихся больше ни в одной локальной единице. Помимо описываемого нами говора, дентолабиализованные согласные зафиксированы также в фийском диалекте лезгинского языка [1, с. 17].

Из лезгинских языков наличие дентолабиализованных звуков является характерным для звуковой системы табасаранского языка [6, с. 53], всречаются они также в диалектах агульского языка [7, с. 25].

Интерес представляет в говоре соответствие дентолабиализованных шипящих аффрикат [ч˚, чh˚, чI˚] простым смычным согласным [к, кh, кI]. В говорах ахтынского и кубинского наречий лезгинского языка глухие смычные [к, кh, кI] как правило заменяются шипящими аффрикатами [ч, чI,чI] [3], например:
Маз. говор — Ахт. наречие — Лит. язык
ч˚уьлуь — чуьлуь — куьлуь „мелкий”
чh˚уьн — чhуьн — кhуьн „вы”
уьч˚ур — чур — куьр „сарай”
уьчI˚уь — чIуь — кIуь „солёный”
нучI˚ — нучI — нуькI „птичка”

В ряде слов говора свистящие фрикативные согласные литературного языка [з, зв, с, ф], заменяются дентолабиализованными спирантами [ж˚, ш˚] например:
Маз. говор — Лит. язык
иж˚ал — звал “кипение”
ж˚уьл — зул “полоса, полоска”
гъуьйуьш˚ — хэмис “четверг”
ж˚оьш˚ — свас “невеста”
ж˚уьд — фид “навоз”

В мазинском говоре дентолабиализованные шипящие аффрикаты [ч˚,чI˚] довольно последовательно выступают вместо свистящих аффрикат [ц, цI, цIв], что также можно квалифицировать как один из дифференцирующих локальных признаков, ср.:
Маз. говор. — Лит. язык
чI˚уьк — цуькh “цветок”
ч˚уьл — цуьл “сноп”
ч˚уьквал — цIакhул “перо,перышко”
чI˚эхI — цIвэгь “сыворотка”
чI˚ал — цIвэл “висок”

Единичным явлением является спирантизация аффрикаты [ж˚] — [ц], зарегистрированная в слове говора ж˚уьруь — лит. цири “черемша”.

Оглушение звонких согласных.

Оглушение простых смычных [п] — [б], [к] — [г], [т] — [д] в лезгинской диасистеме является одним из распространенных фонетических явлений. В целом в говорах кюринского наречия, на базе которых сформировался литературный язык, в анлаутной позиции звонкие согласные преобладают в сравнении с остальными диалектами над глухими.

У. А. Мейланова считает, что «для кюринского наречия оглушение звонких в начале слов является редким явлением и характерно оно только для нютюгского говора» [8, с. 44].

В последовательной, системной форме в мазинском говоре в анлаутной позиции перед гласными звонким смычным согласным [б, г, д] соответствуют их глухие корреляты [п, пI, к, кI, т, тI], например:
Маз. говор Лит. язык
[п, пI] — [б]:
пэчаьтh — бажагьатh “вряд ли, навряд ли”
палкам — балкIан “лошадь”
пармакh — бармакh “папаха”
пIитIиш — битIиш “курносый”
пIиркьи — буьркьуь “слепой” и др.
[к, кI] — [г]:
казар — газар “морковь”
калкун — галкIун “цепляться, заикаться”
куьгьуьл — гуьгьуьл “настроение”
кIэтIэ — гэтIэ “горшок, кринка”
кIакIацI — кака “яйцо”

В описываемом мазинском говоре находит также оглушение анлаутного [д], которое характерно для южных говоров лезгинского языка (говоры ахтынского и кубинского наречий). Явление [т,тI] — [д] зафиксировано в следующих лексемах:
Маз. говор — Лит. язык
[т, тI] — [д]:
тагьар — дагьар “пещера”
туьргэцh — дэргэс “коса”
тайи — дайи “дядя по матери”
тIатIана — датIана “постоянно”
тIакIун — дакIун “пухнуть”

Как показывает анализ, оглушение анлаутного [д] в последних трех примерах (абруптивизация простых смычных звуков) связана с ассимилятивным процессом согласных.

Звукосоответствие [тI] — [д] в говоре распространяется в единичных лексемах и на исходе слова, ср.: кIатI — лит. кIад „ларь (большой ящик для хранения зерна)”, мэтI — лит. мэд „ягодная патока”.

По мнению Е. А. Бокарева, оглушение анлаутных согласных [б, г, д] в системе дагестанского языка-основы (праязыка) является вторичным явлением. Исконными звуками из них являются звонкие, так как «звонкие смычные согласные были ранними согласными, входившими в фонетическую систему дагестанского языка-основы» [2].

К специфическим особенностям мазинского говора можно отнести также наличие глухого увулярного простого смычного (непридыхательного) [къ] в начале слов перед гласными [а, э] вместо звонкого спиранта [гъ], например:
Маз. говор — Лит. язык
къаза — гъаза „жадность, ярость”
къерез — гъараз “намерение, злой умысел”
къаафил — гъафил “несведущий”
къэйратh — гъэйратh “достоинство, честь”
къэйри — гъэйри “другой иной”

Необходимо отметить, что все приведенные примеры, в которых зафиксировано звукосоответствие [къ] – [гъ] (деспирантизация согласных), являются заимствованиями из арабского языка.

Таким образом, можно заключить, что наличие в начале слов простых согласных в мазинском говоре не носит системного характера: из звуков, составляющих коррелятивную пару «звонкий – глухой», в описываемой речи преимущественно употребляются глухие. Данное изоглоссное явление, по мнению специалистов, ярко проявляет себя в говорах ахтынского и кубинского наречий: в ахтынском [3], кубинском [4], куткашенских [5] и др.

Соответствие спирантов.

Сравнение системы согласных мазинского говора с аналогичными системами современного лезгинского литературного языка и других диалектов показывает, что они имеют ряд отличительных особенностей, которые в основном сводятся к несовпадению состава согласных, а также к связанным с ним различиям в звукосоответствиях.

Так, в говоре активно функционируют фарингальные звуки (звонкий [гI] и глухой [хI], отсутствующие в отдельных говорах и диалектах, а в литературном языке встречающиеся в единичных лексемах и склонные к затуханию [9, с. 46].

Наличием в говоре фарингальных спирантов [гI, хI] вызваны соответствия [гI] — [гъ], [хI] — [гь].

Случаи соответствия фарингального звонкого [гI] увулярному звонкому спиранту [гъ] литературного языка в описываемой речи наблюдаются сравнительно редко, например:
Маз. говор — Лит. язык
гэваьгIун — гваьгъун “мазать”
гэлавгIун — гэлавгъун “открывать, отцеплять”
рагIдуни — рагъдан “сумерки”
йагIун — йагъун “ударять, бить”

В более последовательной, системной фор- ме прослеживается в говоре звукозамещение [хI] — [гь] (замена ларингального спиранта [гь] фарингальным глухим [хI] в основах слов), ср.:
Маз. говор — Лит. язык
бэдрахI — бэдраьгь “разнузданный”
ваьхIши — вагьши “дикий”
хIэйван — гьайван “животное”
хIаьрф — гьарф “буква”
хIакь — гьахъ “истина, правда”
кьэхIаь — кьэгьал “доблестный”
паачахI — пhачhагь “царь, владыко”

Данное изоглоссное явление ([хI] — [гь]) ярко проявляет себя также в отдельных говорах курахского диалекта (например, в ашарском, гогазском) [3].

Звукосоответствия в корпусе щелевых согласных в говоре, как и в других диалектах лезгинского языка, наблюдаются довольно редко и зафиксированы в единичных примерах:
Маз. говор — Лит. язык
[з] — [с]:
азунар — асунар „штукатурка”
итлаз — атIлас „атлас (ткань)”
зам — сам „соломинка”
зэф — саф „сито”
[ф] — [гь]:
фикьдар — гьикьван „сколько”
фикIа — гьикI „как”
фина — гьина „где”
фиштун — гьихьтин „какой”
[х] — [гъ]:
баджарах — бажарагъ “способность”
къачhах — къачhагъ “вор, грабитель”
сувах — сувагъ “штукатурка”
утhах — утhагъ “квартира, комната”

По мнению Н. Д. Сулейманова, тенденция к оглушению спиранта [гъ] является одной из характерных особенностей группы лезгинских языков [10, с. 86] .

Яркой отличительной особенностью мазинского говора является употребление звонкой шипящей аффрикаты [дж] вместо спиранта [ж], что сближает его с курушским смешанным говором, а также с говорами кубинского наречия, например:
Маз. говор — Лит. язык
анджах — анжах “но (союз)”
бурдж — бурж “долг”
джаза — жаза “кара, наказание”
джуьнгэ — жунгав “бычок”
ваьджиблу — важиблу “нужный, важный”
гьуджум — гьужум “наступление, атака”
ибджэр — эйбэжэр “уродливый”.

Соответствие простых смычных согласных. Одним из распространенных звукозамещений среди простых смычных согласных в говоре является использование увулярного непридыхательного [къ] вместо глухого абруптива [кь] преимущественно в начале слова перед гласным или в интервокальной позиции, ср.:
Маз. говор — Лит. язык
акъалтhун — акьалтhун “кончать, исчерпывать”
къадар — кьадар “число, количество”
къисмэтh — кьисмэтh “судьба”
къулухзи — кьулухди “назад”
укъун — кьун “держать, поймать”
къисас — кьисас “месть”
къарар — кьарар “решение”

В говоре ярко появляется тенденция перехода слабых [кh, пh, тh] в сильные (не придыхательные) согласные [к, п ,т] в начале или середине слов. Данное явление (преруптивизация согласных) также квалифицируется как один из дифференциальных признаков локальных единиц лезгинского языка. Приведем примеры:
Маз. говор — Лит. язык
[к] — [кh]:
кугьул — кhагьул “ленивый”
капачh — кhапhаш “кисть руки, горсть”
куркур — кhуркур “волдырь”
фикир — фикhир “мысль”
[п] — [пh]:
пахIливан — пhагьливан “силач, канатоходец”
паркутh — пhаркhутh “упрёк, обвинение”
паачахI — пhачhагь “царь, владыка”
капачh — кhапhаш “кисть руки, горсть”
[т] — [тh]:
тэгьэр — тhэгьэр “способ, метод”
туьтэр — тhуьтэр “горло (мн. ч.)”
туьтуьх — тhуьтуьх “горло”
туьхIмэтh — тhуьгьмэтh “упрёк”

Таким образом, в отношении функционирования придыхательных и непридыхательных простых смычных согласных мазинский говор можно отнести к ареалу распространения непридыхательных звуков. Как считают исследователи, данное изоглоссное явление наибольшее распространение получило в говорах кубинского наречия [4], [3].

Среди звукозамещений интерес представляет также использование в говоре сильных (преруптивных) согласных [к, п, т] вместо абруптивных (смычно-гортанных ) звуков [кI,пI,тI] литературного языка, например:
Маз. говор — Лит. язык
[к] — [кI]:
акун — акIун “вязнуть, застревать”
аскай — аскIан “низкий”
кам — кIам “овраг, ущелье”
куртh — кIуртh “шуба”
миски — мискIин “мечеть”
[п] — [пI]:
пали — пIини “черешня”
пир — пIир “могила святого”
кhупар — кhупIар “кизяки”
[т] — [тI]:
итлаз — атIлас “атлас (ткань)”
итал — тIал “болезнь, боль”
туьнуьр — тIанур “тендир (печь в виде конуса)”
тул — тIул “ровное место, низина”
устар — устIар “мастер” и др.

По данному признаку говоры кюринского типа противопоставляются локальным единицам ахтынского и кубинского наречий [5].

Таким образом, можно заключить, что по характеру закономерных, последовательных звукосоответствий в системе консонантизма мазинский говор близок к говорам кубинского и ахтынского наречий лезгинского языка.

А. В. Мурадалиева

Список литературы

1. Абдулжамалов Н. А. Фийский диалект лезгинского языка (Особенности консонантизма. Система гла- гола). Махачкала, 1965. 66 с.
2. Бокарев Е. А. Введение в сравнительно-историческое изучение дагестанских языков. Махачкала, 1961. 99 с.
3. Гайдаров Р. И. Ахтынский диалект лезгинского языка. По данным сел. Ахты. Махачкала, 1961. 166 с.
4. Гаджиев М. М. (Из лингвистического наследия). Кубинский диалект лезгинского языка. Махачкала, 1997.
5. Гюльмагомедов, А. А. Куткашенские говоры лезгинского языка. Махачкала, 1966. 22 с.
6. Магометов А. А. Табасаранский язык. Тбилиси, 1965.
7. Магометов А. А. Агульский язык. Тбилиси, 1970.
8. Мейланова У. А. Очерки лезгинской диалектологии. М., 1964. 417 с.
9. Мейланова У. А. Гюнейский диалект-основа лезгинского литературного языка. Махачкала, 1970. 193 с.
10. Сулейманов Н. Д. Сравнительно-историческое исследование диалектов агульского языка. Махачкала, 1993. 210 с.

_______________

Краткая информация о селе Маза:

Село Маза расположено в южной части Ахтынского района, к юго-западу от горы Шалбуздаг, на правом берегу реки Маза, притока реки Ахтычай, на прямой линии между селами Куруш и Смугул. Расстояние до ближайшего аула Ихир 6353 метра. До райцентра Ахты 23 километра.
В 1978 году жители села Маза были переселены на равнину ввиду труднодоступности села. К селу не была подведена даже автодорога, что весьма затрудняло хозяйственную деятельность в селе. После этого село перестало являться физико-административным субъектом. Но со временем, несколько жителей вернулось в село.
Мазинцы были переселены в разные сёла Дагестана и Азербайджана. На данный момент, местами компактного проживания мазинцев являются сёла Бут-Казмаляр Магарамкентского района и Новый Усур Ахтынского района Республики Дагестан.


20.04.2015 1052 0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
© 2013-2024 · Alpania-Mez Контакты Хостинг от uCoz